В результате они стали компаньонками, и тут подключилась Кейт, пожелавшая сделаться третьей совладелицей. Она верила в счастливую звезду Марго. И, кроме того, не хотела оставаться в стороне.

Тем не менее Кейт лучше своих подруг понимала всю степень риска затеянного ими предприятия. Она знала, что сорок процентов вновь создаваемых фирм разваливаются, не проработав и года, а почти восемьдесят процентов существуют не более пяти лет.

Тревожные мысли о магазине часто посещали Кейт, особенно в те ночи, когда мучила бессонница. Но «Претензия» – детище Марго, задуманное как изысканный, элегантный, единственный в своем роде магазин дорогих подержанных вещей, в котором продавалось что угодно, от чайных ложечек до вечерних платьев знаменитых кутюрье, – оправдала себя.

Часть дохода от магазина, приходящаяся на долю Кейт, была совсем невелика: настаивая на партнерстве, Кейт руководствовалась не столько практическими, сколько эмоциональными соображениями. Она хотела в трудную минуту быть рядом с подругами, а кроме того – ей просто очень нравилось заниматься магазином. Конечно, когда позволяли другие дела.

– Могу я вам помочь? – с улыбкой обратилась она к посетителю.

Мужчине, непринужденно облокотившемуся на прилавок, было за тридцать. Кейт отметила потертые джинсы, застиранную рубашку и роскошные пушистые рыжие усы.

– Да, если можно. Покажите, пожалуйста, вон то ожерелье.

Открыв витрину, Кейт оценила его выбор.

– Ожерелье действительно великолепно. Жемчуг никогда не выходит из моды.

«Это не обычный жемчуг, – вспомнила она, вынимая ожерелье. – Как же, черт возьми, он называется?» Продолжая лихорадочно рыться в памяти, Кейт положила ожерелье на бархатную подушечку.

– Речной жемчуг! – наконец вспомнила она и просияла: покупатель и в самом деле был очень симпатичным. – Этот тип ожерелья называется «лассо», – добавила Кейт, она только что прочла это на бирке. – Три нити жемчуга, скользящая застежка, оправленная золотом жемчужина. Дизайн традиционный, но с выдумкой! – закончила она, весьма довольная импровизированной рекламой.

– А сколько… – Повернув маленький деликатный ценник, мужчина, надо отдать ему должное, только слегка поморщился. – Да, – усмехнулся он, – боюсь, что это превышает мои возможности.

– Но ваша дама будет носить это ожерелье много лет! Ведь вы выбираете подарок на День Матери?

– Вообще-то да, – он помялся, потом потрогал мозолистым пальцем ожерелье. – Она от такого подарка просто обалдеет!

Кейт даже растрогалась. Любой мужчина, так тщательно выбирающий подарок для своей матери, мог рассчитывать на приязнь и расположение Кейт Пауэлл. Особенно если он к тому же слегка смахивает на Кевина Костнера…

– У нас большой выбор вещей, можем вам подобрать что-нибудь подешевле.

– Нет. Погодите… А вы не могли бы примерить, чтоб я его получше разглядел?

– Конечно! – Радуясь, что может оказать ему услугу, Кейт быстро застегнула на себе ожерелье. – Ну как? По-моему, оно просто великолепно. – Она повернула зеркало, стоящее на прилавке, к себе, посмотрелась в него и, смеясь, заметила: – Если вы передумаете, я, пожалуй, сама его куплю.

– На вас оно здорово смотрится! – восхищенно присвистнул он и улыбнулся такой застенчивой и милой улыбкой, что Кейт тут же захотелось оказаться с ним в подсобном помещении, где стоял широкий диван. – У нее тоже темные волосы, как у вас, только подлиннее. Жемчуг идет брюнеткам. Пожалуй, я все-таки куплю его. И еще вон ту серебряную коробочку с узорчиками.

Не снимая с себя ожерелья, Кейт достала с прилавка шкатулку, на которую он указывал.

– У вас получится целых два подарка, – она расстегнула застежку. – Ваша мама, должно быть, необыкновенная женщина!

– Это верно. И она собирает как раз такие коробочки. А ожерелье – для моей жены, – пояснил он. – Я решил уж сразу закупить все подарки на День матери.

– Для вашей жены? – усилием воли Кейт выдавила из себя ослепительную улыбку. – Обещаю вам, ожерелье ей понравится. Но если вашу жену или мать что-либо не устроит, вы можете в течение трех дней вернуть покупку или поменять на другую. – Сама поражаясь своей выдержке, Кейт положила ожерелье обратно на бархатную подушечку. – Как будете платить? Карточкой или наличными?

Глядя, как за ним закрывается дверь магазина, Кейт сказала Лоре:

– Ну почему симпатичные мужики, любящие своих матерей, обязательно женаты?!

– Ладно тебе, – похлопала ее по руке Лора. – Кажется, торговля сегодня идет удачно.

– Я уже на две сотни опережаю Марго, а день еще только начался!

– Умница. Но должна тебя предупредить: Марго только что завела в примерочную клиентку, и та, кажется, склоняется к Версаче.

– Черт! – Кейт оглядела торговый зал в поисках жертвы. – Пойду возьму в оборот даму с голубыми волосами – ту, что держит в руках сумочку от Гуччи. Уж она от меня никуда не денется!

Кейт не стала прерываться на обед, так как не хотела снижать темп. На боль в желудке она решила не обращать внимания. Она здорово преуспела в отделе домашних вещей на втором этаже: продала два пеньюара, лампу с витражными вставками и изящный пуфик.

Пару раз Кейт выпила кофе в подсобной комнате, пока проверяла по компьютеру отчетность, просматривала общие показатели и исправляла допущенные Марго ошибки. Именно благодаря этим ревизиям она не сомневалась в победе!

Спускаясь по лестнице, Кейт думала, что сейчас с гордостью прочтет Марго лекцию о том, как надо вести бухгалтерию и очаровывать покупателей, но тут с ужасом обнаружила, что ее соперница тем временем совершила классную сделку.

Кейт разбиралась в антиквариате. Ребенок, выросший в Темплтон-хаузе, просто не мог в нем не разбираться. Когда она увидела, над чем воркует с покупателем Марго, ее сердце екнуло, а перед мысленным взором сразу запрыгала вереница нулей.

«Людовик XIV! – мелькнуло в голове. – Секретер примерно 1775 года. Инкрустированные панели с типичными для той эпохи рисунками: гирлянды цветов, музыкальные инструменты, драпировки. Да, ценная вещица. Одна из немногих, что уцелела от роскошной обстановки Марго».

– Мне так жаль с ним расставаться! – скорбно поджимая губы, говорила Марго элегантному седовласому джентльмену с тяжелой тростью, который с одинаковым интересом рассматривал секретер и расхваливающую его женщину. – Я купила его в Париже несколько лет назад.

– У вас наметанный глаз. Даже, я бы сказал, два наметанных глаза…

– О, мистер Стинер, вы мне льстите! – самым бесстыдным образом Марго коснулась его руки. – Надеюсь, вы будете вспоминать обо мне каждый раз, как бросите взгляд на это дивное произведение искусства.

– Непременно. А как у вас обстоит дело с доставкой?

– Будьте любезны пройти за мной к кассе, и я вам все подробно объясню.